Научная электронная библиотека

Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания

ПЕРЕЛОМЫ ОБЛАСТИ КОЛЕННОГО СУСТАВА. МЕХАНИЗМ ПОВРЕЖДЕНИЯ. КЛИНИКА. ДИАГНОСТИКА. ЛЕЧЕНИЕ

Рябчиков И. В., Панков И. О.,

Глава 7. РЕЗУЛЬТАТЫ ЛЕЧЕНИЯ ПАЦИЕНТОВ С ПЕРЕЛОМАМИ ОБЛАСТИ КОЛЕННОГО СУСТАВА д.м.н. И.О. Панков

Нами проведен анализ исходов лечения 246 пациентов с 248 переломами области коленного сустава, лечившихся в клинике травматологии центра за период с 1985 по 2010 годы. Из них: 52 пациента с переломами дистального суставного конца бедренной и 194 пациента со 196 переломами проксимального суставного конца большеберцовой кости, которым были применены различные виды оперативного лечения. Сроки наблюдений составили от 1 года до 20 лет после перенесенной травмы и операции.

Консервативное лечение переломов области коленного сустава имело ограниченное применение; показаниями являлись, в основном, внесуставные переломы дистального конца бедренной кости, а также многооскольчатые переломы. В связи с широким внедрением в клиническую практику различных видов оперативного метода, консервативное лечение потеряло актуальность и с начала 90-х годов прошлого века в клинике центра не применяется и в настоящем исследовании не рассматривается.

Необходимо также отметить, что из различных видов оперативного метода лечения около- и внутрисуставных переломов области коленного сустава в подавляющем большинстве случаев применялся метод чрескостного остеосинтеза по Г.А. Илизарову.

Изучены исходы лечения у 213 пациентов с 215 переломами области коленного сустава: 48 пациентов с различными типами переломов дистального суставного конца бедренной и 165 пациентов со 167 различными типами переломов проксимального конца большеберцовой кости, которым был применен метод чрескостного остеосинтеза аппаратом Илизарова, различными спице-стержневыми и стержневыми аппаратами внешней фиксации на основе метода Илизарова.

Результаты оценивались на основании данных клинико-рентгенологического метода исследования, а также оценки качества жизни, обусловленного здоровьем.

Применяемая нами комплексная система оцобенки исходов лечения включала следующие параметры: боль (отсутствие, наличие, степень интенсивности), возможность ходьбы, нагрузки конечности, активность пациента с восстановлением обычного ритма жизни, восстановление трудоспособности, отношение к спорту (что выявлялось на основании данных анамнеза, а также анкетирования пациентов); болезненность при пальпации и выполнении активных и пассивных движений в коленном суставе, деформацию, состояние мышц бедра и голени (наличие или отсутствие атрофии), восстановление оси конечности, местные сосудистые расстройства (отсутствие или наличие отеков тканей), результаты измерения движения в коленном суставе в градусах, восстановление сводов стопы. При рентгенологическом исследовании оценивались качество репозиции переломов области коленного сустава, сращение отломков, состояние рентгеновской суставной щели коленного сустава, отсутствие или наличие остеопороза.

С учетом современных требований к определению исходов лечения пациентов, а также с целью более полной и всесторонней оценки полученных результатов была выявлена необходимость в проведении дополнительной оценке качества жизни, обусловленного здоровьем, так как именно специфические, применяемые в настоящее время, опросники по качеству жизни дают возможность оценить такие важные медико-социальные параметры, как физическое функционирование и социальное функционирование, позволяющие в полной степени определить качество лечения и полноту медицинской и социальной реабилитации пациентов.

При проведении комплексной оценки исходов лечения пациентов считаем необходимым более подробно остановиться на новом для практической травматологии и очень важном в отношении объективизации полученных результатов термине как «качество жизни, обусловленное здоровьем».

Качество жизни, обусловленное здоровьем

В настоящее время, по определению ряда авторов, здоровье человека выступает как многоаспектное интегративное понятие в единстве трех компонентов – физического, психического (психологического) и социального здоровья (Кулева С., 2003). При этом физическое здоровье рассматривается как отсутствие каких-либо функциональных отклонений, достаточный (хороший) уровень функционирования различных систем, гармоничность физического развития. Д.Н. Давиденко определяет физическое здоровье как состояние организма человека, характеризующееся возможностями адаптироваться к различным факторам среды обитания, уровнем физического развития, физической и функциональной подготовленностью организма к выполнению физических нагрузок (Никифоров Г.С., 2003).

Психологическое здоровье – один из аспектов психического здоровья, включающего отдельные психические процессы и механизмы – относится к личности в целом, включает самодостаточность личности, самопонимание, самопринятие, саморазвитие личности в контексте взаимодействия с окружающими людьми в условиях социальных, культурных, экономических и экологических реальностей.

Социальное здоровье понимается как состояние личности в обществе, то есть социальное благополучие, социальный комфорт, социальная безопасность, жизненная активность, социальная обусловленность здоровья поведением человека, образом жизни и образом мыслей (Кулева С., 2003). Таким образом, мы можем представить следующую модель здоровья, которая включает в себя следующие компоненты: физическое здоровье, психическое здоровье и социальное здоровье.

Современную медицинскую науку, главным образом, интересует физический и психический компонент здоровья, а также неразрывно связанное с ними понятие – качество жизни.

Понятие «качество жизни» возникло в 60-х гг. XX в. и воспринималось первоначально не как «…научное понятие с точно фиксированным содержанием и объемом», а как «всего лишь конгломерат различных проблем, начиная со смысла жизни и счастья человека и заканчивая проблемой утилизации отходов и очистки больших городов» (Павлова Л.Е., 1993).

Качество жизни связывалось преимущественно с качеством окружающей среды, показателями динамики доходов населения и масштабов обретения им материальных благ, отождествлялось с понятиями стандарта жизни, уровнем жизни. Сущность человека сводилась к «пяти основным потребностям» – в пище, одежде, жилье, здоровье, образовании. Насыщение рынка товарами, рост производства и потребления признавались основанием улучшения качества человеческой жизни (Павлова Л.Е., 1993), т.е., таким образом, предпочтение отдавалось, в основном, количественным показателям уровня жизни.

Однако уже в 60-е гг. признавалось, что человек – «существо духовное, и «диаграммы» его чувств и стремлений, рефлексии и счастья могут не совпадать с диаграммами экономического роста» (Павлова Л.Е., 1993). А. Тойнби утверждал, что «жизненный стандарт – это средства, а качество жизни – это цель человека» (Клочко В.Е., Галажинский Э.В., 1993). Р. Айер выделяет объективные (благосостояние, жизненный стандарт) и субъективные показатели качества жизни. Он отмечает, что это понятие обязательно должно включать все аспекты бытия, переживаемые именно индивидом, а не обществом в целом (Павлова Л.Е., 1993). Таким образом, с момента появления понятия «качество жизни» в нем наметилась дифференциация объективных (реально существующие условия жизни) и субъективных (отношение личности к различным аспектам жизни) показателей и выявилась возможность его использования не только в отношении сообществ людей, но и к отдельному человеку.

В 70-х гг. появляется концепция «человеческого развития» Я. Майлза, С. Коула, Д. Галтунга, А. Вирака. По Я. Майлзу, «человеческое развитие определяется как процесс, включающий все стадии человеческой жизни и отражающий гармонию взаимоотношений между личностью, обществом и природой, то есть такой расцвет человеческого потенциала, который не сопровождается деградацией, порчей или разрушением общества и природы» (Павлова Л.Е., 1993).

Данная концепция акцентирует внимание на том, что «человек – в одно и то же время и средство, и цель мирового развития», и общественный прогресс не может оцениваться только с экономических позиций (Павлова Л.Е., 1993).

К этому же периоду оформляется концепция «ощущаемого качества жизни», где «изучаются социально-психологические механизмы, опосредующие реальное удовлетворение потребностей людей» (Клочко В.Е., Галажинский Э.В., 1993).

В 70-е гг. исследователи «субъективного качества жизни», в частности А. Кемпбелл, применяют в измерениях триаду «обладание – отношение – существование», что предполагает наличие удовлетворенности материальным положением, межличностными отношениями и уровнем самооценки (Петрушина И.Ю., 1981). В исследованиях А. Кемпбела было установлено, что наличие положительных «хороших» межличностных отношений, позитивной самооценки, ощущения контроля над своей жизнью «играют более важную роль в общем благополучии, чем реальная жизненная ситуация», т.е. категории «отношения» и «существования» признаются таким же, если не более важным фактором качества жизни, как и категория «обладания» (удовлетворенность материальными условиями жизни).

Таким образом, понятие качество жизни эволюционировало от характеристики материальной стороны жизни человека к понятию, учитывающему также и духовную комфортность существования людей. В настоящее время данное понятие рассматривается как интегральная характеристика жизнедеятельности человека (Тодоров А,. 1980).

Проблема качества жизни активно разрабатывается в социальных науках в силу стремления к целостному пониманию и изучению личности человека. В современной медицине внимание все больше фокусируется не на отдельной болезни и ее симптомах, а на пациенте как целостной личности со всеми его жизненными заботами и проблемами, поэтому изучение качества жизни в настоящее время развивается быстрыми темпами (Новик А.А., Ионова Т.И., 2002).

Качество жизни определяется в медицине как «универсальный критерий для оценки основных функций человека: физической, психологической, социальной и духовной, основанной на субъективном восприятии» (Новик А.А., Ионова Т.И., 2002).

Большинство исследователей отмечают объективный и субъективный аспект качества жизни. В отличие от объективных показателей функционирования человека в жизни, которые отражают социально приемлемые нормы жизни, субъективные индикаторы пытаются установить относительную важность различных сфер жизни для каждого индивида в терминах его собственных норм и предпочтений. Качество жизни «по сути своей является социальным отношением как между личностью и обществом, так и между отдельными индивидами» (Черносвитов Е.В., 2002).

Таким образом, качество жизни в своих субъективных аспектах оказывается тесно связанным с понятиями «ценность», «потребности», «смысл», «жизненная стратегия» и т.д., которые являются психологическими. Представляется, что данное понятие может быть освоено и развернуто в рамках медицинской науки (Тодоров А., 1980).

В связи с развитием доказательной медицины врачи практического здравоохранения постоянно встречаются в своей научной и практической деятельности с понятием «качество жизни» (Campbell S.M., Hann M., 2001; Higginson I.J., Carr A.J., 2001; Janse A.J., 2004). Кроме того, возникает потребность в оценке качества жизни пациента, при этом врач сталкивается с проблемой поиска нужного инструмента, отвечающего всем требованиям и параметрам его исследования (Белова А.Н., 2002; Aaronson N.K., Asadi-Lari M., Tamburini M., Gray D., 2004).

В настоящее время существует ряд определений понятия «качества жизни»:

– это характеристика физического, психологического, эмоционального и социального функционирования, основанная на его субъективном восприятии;

– это субъективный показатель удовлетворения личных потребностей в жизни, отражающий степень комфортности человека как внутри себя, так и в рамках своего общества;

– это индивидуальное соотношение положения индивидуума в жизни общества (с учетом культуры и систем ценностей этого общества) с целями данного индивидуума, его планами, возможностями и степенью неустройства (Lam C.L.K., 1997).

Оценка качества жизни используется в различных целях:

1. Оценка качества жизни здорового человека (P.M. Fayers, Machin D., 2000).

2. Оценка качества жизни человека с определенной патологией (Gutteling J.J., Darlington A.E., 2008).

3. Оценка качества жизни группы здоровых людей (Аухадеев Э.И., 2006).

4. Оценка качества жизни группы пациентов с определенной патологией (Detmar S.B., Aaronson N.K., 2000; Wagner E.H., 2001; Alonso J., Ferrer M., 2004).

5. Изучение влияния различных факторов на человека: медицинских, социальных, производственных.

6. Изучение эффективности лечения: оперативного или консервативного (Velikova G., Booth L., Smith A., 2004).

7. Разработка индивидуальных, специализированных программ лечения, реабилитации (Detmar S.B., Muller M.J., 2002).

8. Экспертиза трудоспособности (Gilbody S.M., House A.O., Sheldon T., 2002).

В 1987 году W. Spitzer одним из первых провозгласил концепцию качества жизни, обусловленного здоровьем (Health Related Quality of Life, HRQoL), в рамках которой он предложил методологию оценки пациентом своего здоровья в терминах физического, социального и эмоционального благополучия. С этих позиций представляется совершенно оправданным, что под качеством жизни, обусловленным состоянием здоровья, сегодня понимают интегральную характеристику физического, психологического и социального функционирования человека, основанную на его субъективном восприятии.

На сегодняшний день существует целый ряд инструментов для оценки качества жизни, обусловленного здоровьем (Fayers P.M., Machin D., 2000). Основной метод – это анкетирование при помощи специально разработанных опросников. Существуют общие опросники, позволяющие оценить качество жизни как здоровых, так и больных людей, независимо от определенной нозологии. Кроме того, имеются специфические опросники, при помощи которых определяют качество жизни лиц с конкретной патологией.

Одним из неспецифических опросников по оценке качества жизни является общий опросник MOS 36-Item Short Form Health Survey (MOS SF-36), разработанный A.L. Stewart, R. Hays, J.E. Ware and RAND Corporation (Ware J.E., 1994). Перевод на русский язык был осуществлен Институтом клинико-фармакологических исследований (г. Санкт-Петербург). Этот инструмент широко используется для оценки качества жизни, связанного со здоровьем, в различных популяциях (McHorney C.A., 1994, Ravens-Sieber U., 2001). Опросник включает в себя 36 вопросов, которые сгруппированы в восемь шкал: физическое функционирование, ролевая деятельность, телесная боль, общее здоровье, жизнеспособность, социальное функционирование, эмоциональное состояние и психическое здоровье. Показатели каждой шкалы варьируют между 0 и 100, где 100 представляет полное здоровье. Все шкалы формируют два показателя: душевное и физическое благополучие (Stewart A.L., 1989). Результаты выставляются в виде оценок в баллах по 8 шкалам, составленных таким образом, что более высокая оценка указывает на более высокий уровень качества жизни. Количественно оцениваются следующие показатели (Ware J.E., 1994, 1996; 1998): физическое функционирование; ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием; интенсивность боли; общее состояние здоровья; психическое здоровье; ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием; социальное функционирование; жизненная активность.

Шкалы группируются в два показателя: «физический компонент здоровья» и «психологический компонент здоровья». Составляющими шкалами физического компонента здоровья (Physical health – PH) являются: физическое функционирование, ролевое функционирование, обусловленное физическим состоянием, интенсивность боли, общее состояние здоровья. Составляющими шкалами психологического компонента здоровья (Mental Health – MH) являются: психическое здоровье, ролевое функционирование, обусловленное эмоциональным состоянием, социальное функционирование, жизненная активность.

Использование данного инструмента позволяет сделать вывод о качестве жизни, обусловленном здоровьем, о составляющих физического и психологического компонента здоровья исследуемой группы лиц и выбрать методики для дальнейшего изучения выявленных нарушений.

Необходимо особо отметить, что применяемая в наших исследованиях комплексная клинико-рентгенологическая система оценки исходов лечения пациентов и оценка качества жизни с помощью опросника MOS SF-36 не только не противоречат между собой, но в качественном и количественном отношениях дополняют одна другую и позволяют на более высоком уровне и более объективно оценить исходы лечения.

При комплексной клинико-рентгенологической оценке исходов лечения применялась четырёх-балльная система оценки полученных результатов.

Результаты оценивались как отличные при следующих показателях: полное отсутствие болей, нормальная без ограничений ходьба, полноценная нагрузка конечности, полноценная активность с возвращением обычного ритма жизни, восстановление трудоспособности, возможность заниматься спортом; при объективном исследовании – отсутствие болезненности при пальпации и движениях в коленном суставе, восстановление оси конечности, отсутствие деформации, атрофии мягких тканей, отеков, признаков комбинированного плоскостопия, полное восстановление движений в коленом суставе (сгибание 40°, разгибание 180°). На рентгенограммах коленного сустава имеют место консолидация перелома при достигнутой репозиции, восстановление рентгеновской суставной щели сустава, отсутствие признаков остеопороза.

Результаты оценивались как хорошие при следующих показателях: отсутствие болей, однако имеется чувство усталости в области коленного сустава при чрезмерной нагрузке или длительной ходьбе, активность полноценная, восстановление трудоспособности, при объективном исследовании – болезненность при пальпации и движениях в коленном суставе отсутствует, восстановление оси конечности при отсутствии деформации, атрофии мягких тканей, отеков, а также признаков комбинированного плоскостопия. Данные измерений величин движений в коленном суставе показывают: сгибание 60°, разгибание 170-180°. На рентгенограммах коленного сустава имеют место консолидация перелома при достигнутой репозиции, незначительное сужение рентгеновской суставной щели сустава, отсутствие признаков остеопороза.

Результаты оценивались как удовлетворительные при показателях: боли слабые или средней силы после ходьбы, физической работы или нагрузки, чувство усталости в суставе после обычной ходьбы, отмечается снижение активности; трудоспособность, как правило, восстановлена или возможен переход к облегченному труду; при объективном исследовании отмечаются легкая болезненность в области коленного сустава при активных и пассивных движениях, ось конечности правильная при отсутствии видимой деформации, имеет место незначительная атрофия мягких тканей, появление отеков на конечности к вечеру после длительной ходьбы или нагрузки, признаки комбинированного плоскостопия отсутствуют. Данные измерений величин движений в коленном суставе показывают: сгибание 90°, разгибание 170-165°. На рентгенограммах коленного сустава имеют место остаточные смещения отломков при полной консолидации перелома, рентгеновская суставная щель значительно снижена, деформирована, имеются признаки остеопороза.

Результаты оценивались как неудовлетворительные при наличии болей в коленом суставе при обычной ходьбе или нагрузке, ходьба резко ограничена, как правило, пациенты пользуются тростью или костылями; трудоспособность и активность значительно снижены, возможна частичная или полная утрата трудоспособности с выходом на инвалидность; при объективном исследовании определяются: болезненность при пальпации и движениях в коленном суставе, нарушение оси конечности с выраженной деформацией в области коленного сустава, атрофия мягких тканей может быть значительно выражена, в ряде случаев выявляются отеки конечности, возможно развитие комбинированного плоскостопия. Движения в коленном суставе ограничены: сгибание до 110°, разгибание 160° и менее. На рентгенограммах коленного сустава имеют место значительные остаточные смещения отломков, возможно несрастание перелома с развитием ложного сустава, значительные деформация и сужение рентгеновской суставной щели до ее закрытия, выраженный остеопороз костей нижней конечности.

При комплексной оценке исходов возможны некоторые расхождения между отдельными параметрами клинической оценки результатов лечения. В таких случаях исход лечения оценивался в сторону понижения оценки результата.

Устройства внешней фиксации (аппарат Г.Ф. Хабировой, спицы с упорами по Ф.С. Юсупову) были применены у 13 пациентов с различными переломами области коленного сустава – в 2 случаях переломов мыщелков бедренной и 11 случаях переломов мыщелков большеберцовой костей. Результаты были оценены следующим образом: в 2 случаях были достигнуты отличные, в 4 – хорошие, в 6 – удовлетворительные и в 1 – неудовлетворительный исход лечения.

Необходимо отметить, что устройства внешней фиксации имели ограниченное применение и применялись с целью устранения смещения по ширине при переломах с незначительными смещениями отломков. При тяжелых импрессионно-компрессионных и многооскольчатых переломах мыщелков, а также при переломах эпиметадиафизов бедренной и большеберцовой костей данные устройства не применялись. В связи с успешным применением с конца 80-х – начала 90-х годов XX века аппарата Г.А. Илизарова, спи-
це-тержневых и стержневых аппаратов внешней фиксации данные устройства в клинике центра не применялись.

Ниже представлен детальный анализ исходов лечения различных по виду и тяжести переломов области коленного сустава при применении разработанных в клинике центра травматологии различных компоновок аппарата Г.А. Илизарова, аппаратов внешней фиксации.

В табл. 7.1 представлены результаты лечения пациентов с переломами дистального суставного отдела бедренной кости.

Таблица 7.1

Исходы лечения пациентов с переломами дистального суставного отдела бедренной кости

Как следует из данных табл. 7.1, при переломах дистального суставного отдела бедренной кости отличные исходы достигнуты в 16 (33,3 %), хорошие в 23 (47,9 %), удовлетворительные в 8 (16,7 %), неудовлетворительный исход лечения отмечен в 1 (2,1 %) случае переломов. Здесь необходимо отметить, что при изолированных переломах мыщелков бедренной кости, а также в большинстве случаев внесуставных переломов, в основном получены отличные и хорошие исходы лечения. Удовлетворительные (в 6 из 8 случаев) и один неудовлетворительный исход были отмечены при многооскольчатых внутрисуставных переломах дистального эпиметафиза и эпиметадиафиза бедренной кости по причине развития тугоподвижности и тяжелого деформирующего артроза коленного сустава, приведших к значительному нарушению функции конечности.

В табл. 7.2 представлены результаты лечения пациентов с вне- и внутрисуставными переломами проксимального суставного конца большеберцовой кости.

Данные табл. 7.2. свидетельствуют о преимущественном большинстве отличных и хороших исходов лечения переломов проксимального суставного конца большеберцовой кости при применении метода чрескостного остеосинтеза по Илизарову. При этом, отличные исходы отмечены в 60 (35,9 %), хорошие в 72 (43,1 %), удовлетворительные в 27 (16,2 %), неудовлетворительные в 8 (4,8 %) случаев. Здесь также отличные и хорошие результаты были достигнуты, в основном, при внесуставных переломах проксимального метафиза и метадиафиза, и переломах от раскалывания или неполных переломах от вдавливания одного из мыщелков большеберцовой кости. При полифрагментарных и импрессионно-компрессионных переломах мыщелков в большинстве случаев отмечены хорошие, а также удовлетворительные исходы лечения. В этой категории повреждений зафиксированы также неудовлетворительные результаты оперативного лечения.

Таблица 7.2

Исходы лечения пациентов с переломами проксимального суставного конца большеберцовой кости

В табл. 7.3. представлены результаты лечения тяжелых внутрисуставных полифрагментарных и импрессионно-компрессионных переломов большеберцовой кости.

Таблица 7.3

Исходы лечения пациентов с оскольчатыми импрессионно-компрессионными переломами проксимального суставного конца большеберцовой кости

Приведенные данные исходов лечения тяжелых внутрисуставных полифрагментарных и импрессионно-компрессионных переломов проксимального эпиметафиза большеберцовой кости дают объективную оценку применения метода чрескостного остеосинтеза при таких повреждениях и позволяют более достоверно оценить полученные результаты. В этой категории переломов отличные исходы отмечены лишь в 24 (25,0 %), хорошие в 46 (47,9 %), удовлетворительные в 18 (18,8 %) и неудовлетворительные результаты зафиксированы в 8 (8,3 %) случаях. Полученные в 8 случаях неудовлетворительные исходы лечения у пациентов с оскольчатыми импрессионно-компрессионными переломами были связаны с развитием стойких контрактур и тяжелого деформирующего артроза коленного сустава по причине тяжести повреждения в 4 случаях; замедленной консолидацией перелома и образованием варусной деформации в области коленного сустава также в 4 случаях повреждений, вызвавших необходимость проведения повторных оперативных вмешательств, направленных на устранение деформаций. Результаты повторных реконструктивно-восстановительных операций оценены как хорошие во всех случаях проведенного лечения. Анализ удовлетворительных результатов показал, что последние были обусловлены, в основном, тяжестью самого повреждения со значительными разрушениями суставной поверхности плато большеберцовой кости и развитием стойких контрактур и тяжелого деформирующего артроза коленного сустава.

В настоящее время в связи с широким внедрением в клиническую практику современных погружных конструкций для лечения различных около- и внутрисуставных переломов костей конечностей последние нашли применение при переломах области коленного сустава. Проведен анализ исходов лечения 20 пациентов с различными видами и типами переломов дистального отдела бедренной и проксимального суставного конца большеберцовой костей после остеосинтеза погружными конструкциями. В 6 случаях это были компрессирующие винты и 14 случаях различные пластины для накостного остеосинтеза.

Из 6 случаев остеосинтеза компрессирующими винтами в 2 случаях отмечены неудовлетворительные исходы лечения, потребовавшие выполнения повторных операций с применением чрескостного остеосинтеза аппаратами внешней фиксации и костной аутопластики дефекта мыщелка большеберцовой кости. В 4 случаях отмечены положительные исходы лечения.

Во всех случаях остеосинтеза пластинами достигнуты положительные результаты лечения.

Нами также проведена оценка качества жизни, обусловленного здоровьем у 32 пациентов, находившихся ранее на лечении в клинике травматологии центра с различными типами внутрисуставных переломов проксимального эпиметафиза большеберцовой кости. Исходы лечения оценивались на сроках от 1 года до 5 лет после операции чрескостного остеосинтеза аппаратами внешней фиксации. В качестве инструмента для оценки качества жизни использовался общий опросник MOS 36-Item Short Form Health Survey (MOS SF-36), разработанный A.L. Stewart, R. Hays, J.E. Ware and RAND Corporation. Полученные данные были подвергнуты статистической обработке. У всех исследуемых пациентов качество жизни, обусловленное здоровьем по тесту MOS SF-36, включая следующие параметры: общее состояние здоровья (GH), физическое функционирование (PF), влияние физического состояния на ролевое функционирование (RP), влияние эмоционального состояния на ролевое функционирование (RE), социальное функционирование (SF), интенсивность боли (BP), жизненная активность (VT), психическое здоровье (MH), которые значительно превышали средние значения по всем шкалам опросника. При этом у 14 пациентов после переломов мыщелков от раскалывания или неполных переломов от вдавливания полученные количественные показатели по отдельным шкалам приближались к максимальным величинам. У 18 пациентов с полифрагментарными и импрессионно-компрессионными переломами мыщелков аналогичные количественные показатели также были значительно выше средних величин, что свидетельствовало о восстановлении функции коленного сустава и всей нижней конечности. При сравнении данных оценки качества жизни, обусловленного здоровьем, с помощью опросника MOS SF-36 с данными клинико-рентгенологического исследования исходов лечения у этих пациентов, отмечено, что анкетные данные опросника соответствуют отличным и хорошим результатам, полученным при клиническом обследовании пациентов на отдаленных сроках наблюдений.