Научная электронная библиотека
Монографии, изданные в издательстве Российской Академии Естествознания
3.2. Человечество и природа: антибиоз
Аннотация. Антибиоз человечества имеет антропогенный эволюционный характер, он включает экологическое хищничество, экологический паразитизм, экологическую конкуренцию и подавление. Естественный антибиоз – это часть бинарной множественности взаимоотношений в живой природе. Экологический антибиоз – способ существования человека, города, страны за счет паразитической или хищнической эксплуатации части природы и ее компонентов. Мысли о так называемой «борьбе» с природой и полной «победе» человека над ней (антибиоз) были многократно высказаны в ходе истории. Сейчас наблюдается медленное осознание ценности естественных ландшафтов; но пока чаще всего человек хищнически использует ресурсы планеты. Он перешел от естественного биологического хищничества (добычи пищи) к искусственному хищничеству (выращиванию и убийству животных), а затем – к экологическому хищничеству (однократное потребление природных ресурсов, ведущее к их гибели в виде вытеснения и исчерпания). Примеры симбиоза человека и природы редки. Между тем природа имеет исключительную ценность как средство поддержания жизни на планете. Нужно воздействовать на сокращение экологического антибиоза путем экологизации мышления и деятельности. Его быстрое устранение невозможно ввиду того, что он является диалектической частью бинарной множественности взаимоотношений в природе. Можно медленно воздействовать на сокращение экологического антибиоза в результате глубокого экологического воспитания.
Summary. Antibiosis of humanity has anthropogenic evolution genesis, it includes ecological competition, suppression, predatoriness, and parasitism. Natural antibiosis is the part of binary plurality of mutual relation in an animate nature. Ecological anthropogenic antibiosis is a way of existence of the person, city, and country at the expense of parasitical and predatory exploitation of a part of nature and its components. It is impossible to eliminate ecological antibiosis, as it is a dialectical part of binary plurality of mutual relation in nature. An idea about the so-called «struggle with nature» and «full victory» over it was told repeatedly in humanity history. Now there is a slow perception of value of natural landscapes; but while most often people irrationally uses the resources of the planet. He switched from natural biological predation (food production) to artificial predation (growing and killing animals), and then to environmental predation (one-time consumption of natural resources, leading to their death in the form of displacement and exhaustion). Examples of symbiosis between man and nature are rare. Meanwhile nature has an exceptional value as a means of sustaining life. Humanity wants to influence the reduction of the environmental antibiosis by integrating environmental thinking and action.
«Чтобы и вас не свергла с себя земля,
Когда вы станете осквернять ее,
Как она свергла народы, бывшие прежде вас»
(Книга Левит, 18, 28 [1]).
Антропогенный антибиоз человечества подобен антибиозу в природе. Экологический паразитизм, хищничество, подавление и вытеснение природы, – это негативная часть современного взаимодействия человека и природной среды. В то же время антропогенный антибиоз является объективной частью бинарного процесса взаимодействия человека и природы, он вызван особенностями антропогенеза. В результате антибиоза природная среда вытесняется, отступает, не получая при этом преимуществ. Подобно природному антибиозу, экологический антропогенный антибиоз может привести к проявлениям деградации, деволюции, к утрате важных органов и функций у человека.
Антибиоз – это антагонистическая форма взаимодействия живых организмов в природе, когда одна или обе взаимодействующие популяции испытывают вредное, подавляющее влияние друг друга [2, 4]. В соответствии с законом бинарной множественности он действует наряду с симбиозом – преимущественно выгодной для одного или нескольких партнеров формой взаимоотношений, а также и со многими промежуточными формами [4, 6, 7]. Антибиоз включает ряд взаимодействий – от конкуренции из-за пищи и взаимного конкурентного подавления до хищничества и паразитизма. Человек как представитель животного мира участвует в этих взаимоотношениях. Приняв на себя роль «хозяина» Земли, он перенес их на отношение человеческого сообщества к природным ресурсам. Антибиоз пока остается преобладающей формой взаимоотношений человека с природой, хотя в соответствии с законом разветвления (бифуркации) природа должна ввести изменение развития [7]. Экологический антропогенный антибиоз можно понимать, как способ существования групп людей, городов, стран за счет экологически необоснованного («хищнического», «паразитического») использования экологических ресурсов Земли, принадлежащих всей живой природе. Пока природа находилась в естественном состоянии, а природных ресурсов было достаточно для удовлетворения потребностей небольшого числа людей, – вопросы «более целесообразного» перераспределения ресурсов обычно решались в результате разнообразных конфликтов. История человечества – это история присвоения природных ресурсов, их перераспределения в интересах более сильных и (или) обделенных ресурсами сообществ и стран. Экологический антибиоз напоминает естественный природный антибиоз наличием признаков хищничества и паразитизма по отношению к «жертве» и «хозяину-жертве», которыми является природа. В результате этого природа гибнет, либо испытывает негативные воздействия, не заканчивающиеся гибелью. Возможно, что по аналогии с естественным антибиозом должна произойти регуляция взаимоотношений, сочетанная для человека и природы.
Антибиоз как форма взаимоотношений в живой природе имеет эволюционный характер, он возник, развивался к разнообразию форм и совершенствовался в процессе эволюции. Исследователями выделены составляющие антибиоза – конкуренция, аменсализм, хищничество, паразитизм, нахлебничество, иногда – комменсализм, и др. [4], хотя всякое деление условно, есть и переходные формы. Некоторые формы антибиоза привели к деволюции, к дегенерации, к утрате ряда важных органов. Возможно, что антропогенный антибиоз вызывает такие же нежелательные последствия развития человечества.
Как и в природе, эволюция антропогенного антибиоза привела к его усложнению, к размыванию четких границ между отдельными формами и возникновению все более сложных промежуточных форм, когда экологическая «жертва» или «хозяин» (донор) получают небольшие преимущества в отношениях с экологическим «хищником» или «паразитом». Например, первоначальное безусловное хищничество человеческого сообщества по отношению к природе и ее компонентам, выразившееся в безвозвратном уничтожении ряда видов, в ускоренном вытеснении природы, в ее загрязнении вплоть до состояния глобального экологического кризиса, заменяется в настоящее время несколько более позитивным взаимодействием, хотя и не приведшим к возврату к докризисному состоянию. Экологический паразитизм ряда стран как бесплатное использование природных ресурсов, не принадлежавших этим странам (вооруженный захват, обман аборигенов, и пр.), заменяется сложными формами, дающими небольшие преимущества донорам при сохранении паразитизма как использования территорий стран – доноров в качестве источника ресурсов и даже как среды обитания – для размещения свалок, вредных производств, и пр. Множество организмов живой природы находится во множестве взаимоотношений, в «глобальной сети жизни», что является одним из определяющих факторов естественной эволюции и дивергенции видов. Все многообразие этих взаимоотношений условно сводится в биологии к неантагонистическим и антагонистическим отношениям. Нейтрализма, «невзаимодействующих популяций и видов, в природе нет» [4]. В процессе эволюции происходит рост многообразия взаимоотношений живых организмов, сопровождающийся как их усложнением, так и уравновешивающим его упрощением. На этот естественный процесс накладываются изменения взаимоотношений, вызванные техногенным вмешательством человека в природу, сокращением естественных территорий (мест действия естественной эволюции), загрязнением среды, вытеснением живых организмов из их ниш и их гибелью. Все это, безусловно, ведет к изменению взаимоотношений организмов. Видимо, деление на негативные (антибиоз) и позитивные (симбиоз) взаимодействия носит антропоморфный характер и необъективно отражает множественность и сложность взаимодействий. В действительности иногда нет четких границ между, например, хищником и паразитом; все виды взаимодействий в природе важны для поддержания жизни, они не могут быть разделены в соответствии с человеческими представлениями.
Агрессия и борьба (внутри – и межвидовая) как ее следствие, – это необходимый аспект естественной эволюции [3]. В процессе собственной эволюции человек участвовал в этой борьбе – как с другими видами (защищаясь от хищников и нападая на животных с целью добычи пищи), так и с другими людьми, защищая или расширяя свою территорию, защищаясь от враждебных племен или нападая на них. Эгоистическое удовлетворение потребностей и агрессивное взаимодействие с природой закреплено в процессе эволюции. Развитие человека и почти всего человечества (за исключением немногочисленных сохранившихся «примитивных» народностей) определяется в первую очередь стремлением к удовлетворению растущего множества потребностей, в том числе и самых простых – биологических. Потребности двойственны не только по видам, но и по самой сути их удовлетворения. Достижение цели, удовлетворение насущной потребности двойственно – оно порождает новую неудовлетворенность, требующую следующего удовлетворения. Этот процесс не ограничивается, он развивается почти экспоненциально, когда новый крупный технологический прорыв (автомобиль, компьютер, мобильное общение, сети Интернет, и пр.) порождает сотни ранее неизвестных потребностей. Для их удовлетворения создаются новые организации, предприятия, производства.
Эта эволюция протекает в направлениях роста множественности потребностей и одновременно – возрастания ее двойственности, противоречивости. Их противоречивость проявляется в росте негативных и вредных для человека потребностей. Это ведет к двойственности, противоречивости развития человечества. В природе все животные существуют в пределах своих экологических ниш, у них есть ограничения на объем присвоения. На этом держится все природное равновесие, гомеостазис. У человека отсутствует орган или генетически закрепленное поведение, ограничивающее присвоение какими-либо рамками – удовлетворением биологических потребностей, или другими. Необходимо заметить, что и в животном мире эти ограничители часто отсутствуют. Регулирование потребностей в природе происходит обычно путем взаимодействия животных – хищников и жертв, или травоядных и пищи, или паразитов и хозяев. Рядом с человеком чаще всего нет мира живой природы, который регулировал бы его потребление аналогично поддержанию природного гомеостаза. Стремление к неограниченному росту потребностей ведет к развитию «синдрома присвоения», направленному на удовлетворение безграничных потребностей человека. Антропогенный антибиоз – это следствие «синдрома присвоения», стремления к удовлетворению безгранично растущих потребностей путем присвоения [6, 7]. Но еще древние культы, а затем и фундаментальные религии, призывали к ограничению потребностей.
Любая конкуренция в человеческом сообществе может быть частично отнесена к экологической, так как она, будучи связана со стремлением «лучше и скорее достигнуть цели» [3], является одним из проявлений борьбы за существование, то есть относится к взаимодействию живых организмов между собой и с окружающей средой. Экологическая конкуренция и подавление в человеческом сообществе могут рассматриваться как соперничество между человеком и остальной природой за право пользования природными ресурсами, и соперничество между отдельными странами и промышленными корпорациями за обладание разнообразными естественными ресурсами. Как и в природе, экологическая конкуренция в человеческом обществе может быть внутривидовой (между людьми и организациями), межвидовой (между человеком и другими видами), прямой или косвенной. Межвидовая экологическая конкуренция чаще сводится к конкуренции со всей остальной природой.
Экологическая конкуренция между человеком и остальной природой протекает в формах быстрого расширения и техногенного преобразования изъятых у природы территорий, уничтожения видов, прерывания естественного круговорота веществ, прерывания или осложнения естественных пищевых цепей, перепромысла, разнообразного загрязнения естественных природных территорий. Она ведет к вытеснению естественной природы с принадлежавшей ей территории Земли, к исчезновению естественных ниш разных животных и растений, к сужению поля действия естественного отбора и эволюции, к сокращению биоразнообразия. Эта конкуренция носит неравноправный характер: человек вытесняет природу, загрязняя и преобразовывая территории, приспособляя их для удовлетворения своих нужд, а естественная природа пытается возвращаться, осваивая созданные человеком искусственные пространства. Человечество в экологической конкуренции с природой побеждает, пока оно прикладывает непрерывные и дорогостоящие усилия для поддержания искусственной среды. Без этого природа возвращается на ранее сданные позиции. Однако степень преобразования и загрязнения природной среды может быть такова, что возврат природы на эти территории может произойти только после длительного разложения загрязнений, многолетнего или многовекового прохождения загрязненной природы через ряд смен экосистем. Антропогенная смена экосистем может быть кратковременной, а их возврат к прежнему состоянию – длительным. Экологическая конкуренция между отдельными странами, организациями, производителями протекает в форме обеспечения наибольшего доступа к экологическим ресурсам, обладания самыми ценными и значительными ресурсами. Так как ресурсы распределены по территории Земли неравномерно, а человек склонен к поведению хищника в борьбе за них, то проблема доступа к лучшим ресурсам решалась чаще всего с помощью силы. Экологическая конкуренция вызвала к жизни захватнические войны («хищничество»), подкупы, обман («паразитизм»); она же создала совершенные методы добычи ресурсов и их использования. Как отмечал Н.Ф. Реймерс, конкуренция способствовала истощительной форме природопользования, пренебрежению к охране природы [4]. «Блестящий» современный пример – пластовая, по сути – разрушительная, насильственная по отношению к природе, добыча углеводородов.
В процессе экологической конкуренции преимущества пока получил только человек, причем далеко не все человечество, а наиболее конкурентоспособные люди, группы, организации, страны (носители экологического эгоизма). В результате этого потребление ресурсов разными странами стало неравномерным. Природа при этом находится чаще в состоянии страдающей стороны. В то же время уже есть небольшие и хорошо развитые страны с полностью вытесненной естественной природой, замененной культурными ландшафтами. Эти ландшафты позволяют получить достаточно высокое качество среды, но они лишены биоразнообразия, и не поддерживают существование природы в масштабах планеты. Эта конкуренция привела к существенному прогрессу в технологиях, хотя пока почти все технологии имеют энтропийный характер. Экологическая конкуренция вызывает подавление естественной природы и неспособных к ней людей, групп, организаций, стран.
В результате вытеснения природы ситуация становится все острее: осталось немного стран, сохранивших значительную часть своей природы в не разрушенном состоянии и вносящих основной вклад в сохранение окружающей среды Земли. Это – Россия, Канада (северное полушарие), Бразилия и Австралия (южное полушарие). Очень развитые страны чаще всего не вносят никакого вклада, и даже иногда отрицательно влияют на стабилизацию природы Земли, так как природа в этих странах разрушена. То есть эти страны являются экологическими нахлебниками. Вопрос оценки роли разных стран в сохранении экосистемы Земли назрел. Он должен решаться с целью обеспечения равноценного (соответствующего площади и природно-климатическим ресурсам) влияния всех стран на поддержку экосистемы Земли, равномерного обеспечения ресурсами всех живущих людей и будущих поколений.
Признаки локальных и глобального экологических кризисов появились в результате развития взаимоотношений человека, созданной им техники, и построенных им городов с природной средой, подобных взаимоотношениям хищника и жертвы (однократное использование жертвы с ее съедением). Человек, его энтропийная техника и возведенные им искусственные сооружения взаимодействуют с природой чаще всего подобно хищникам, однократно и безвозвратно потребляя среду – «жертву». Так, города безвозвратно губят почвенно-растительный слой, техника потребляет невозобновимые ресурсы, выбрасывая взамен загрязнения, и т. д. В более редких случаях наблюдается мутуализм – получение приблизительно равной пользы (например, при создании национальных парков, озелененных территорий в городах и вокруг них, «зеленых коридоров», возведении «биопозитивных» и экологичных зданий и сооружений, и пр.). Иногда можно наблюдать и синойкию (безразличные взаимоотношения), и комменсализм как потребление человеком результатов или остатков жизнедеятельности другого вида без причинения ему вреда (в различных биотехнологиях). Человек, созданная им техника и построенные им города чаще всего потребляют природную среду, загрязняя и вытесняя ее. Взаимодействие человека и городов с природой неравноправно и обычно наносит вред природе, причем этот вред стал проявляться уже на глобальном уровне. Экологическое «хищничество» человека и созданных им искусственных объектов по отношению к природе проявляется в следующем:
а. Человек распространяет свою экологическую нишу на территорию планеты, расширяя ее за счет территорий, которые ему не принадлежали, будучи чужими экологическими нишами. Это ведет к вытеснению природы, сокращению биоразнообразия, безвозвратному исчезновению видов, сужению поля действия естественной эволюции и естественного отбора.
б. Человек потребляет невозобновимые ресурсы Земли в количестве, не соответствующем ограниченному природно-ресурсному потенциалу Земли и обеспечению устойчивой жизни природы и будущих поколений.
в. Человек безвозвратно и однократно (подобно хищнику) потребляет и уничтожает ценные невозобновимые ресурсы.
г. Человеческая техника пока почти полностью энтропийна, она не способствует поддержанию гомеостаза.
д. Человечество выбрасывает в природную среду большое количество отходов, которые не могут быть усвоены и переработаны. Оно производит гораздо большее количество отходов, чем ему полагается в соответствии с его массой в составе биосферы Земли. При этом человек подобно «паразиту» возложил на природу несвойственные ей функции абсорбции его продуктов жизнедеятельности.
Если хищничество в природной среде, находящейся в состоянии гомеостаза, способствует поддержанию оптимального уровня популяций и протеканию естественного отбора, то экологическое «хищничество» человека, напротив, ведет к вытеснению природы, популяций и естественного отбора. Экологическое хищничество проявляется практически на всех уровнях, – начиная с отдельного человека, который уничтожает дикое животное или растение, и кончая городами, странами и всем человечеством. Оно не было бы экологическим хищничеством, если бы уничтожение было необходимо для поддержания жизни хищника, для его питания. Но в случае с экологическим хищничеством чаще всего речь идет не об удовлетворении насущных биологических потребностей, а о стремлении к удовлетворению постоянно растущих потребностей, в том числе и необязательных, и иррациональных. Отношение человека к природной среде и ее ресурсам, подобное отношению хищника к жертве, должно постепенно перейти на уровень взаимоотношений природного хищника и популяции жертв, когда для хищника полезно поддержание здорового состояния популяции. Адаптобиоз, взаимоприспособление человека и природы, – это обоснованный путь взаимодействия человека и природы.
Паразитизм в природе – это эволюционно возникшая и потому естественная для природы форма взаимоотношений живых организмов – паразита, живущего за счет хозяина, и тесно связанного с ним в своем жизненном цикле. Он возник в процессе длительной эволюции, при этом организмы-паразиты заняли определенные экологические ниши, используя организм хозяина в своем жизненном цикле. Чаще всего паразиты наносят вред хозяину, питаясь за счет тканей и соков его тела или переваренной им пищи. Ряд паразитов использует тело хозяина в качестве постоянной или временной среды своего обитания. Паразитизм человека и созданных им искусственных объектов значительно опаснее по воздействию на среду, чем паразитизм в живой природе, так как пока еще не произошло взаимное приспособление «паразита» и «хозяина». Паразитизм и симбиоз в человеческом сообществе дуален: с одной стороны, человек как животное подвержен действию самых разнообразных паразитов, и он вынужден жить в симбиозе со многими из микроорганизмов (так, насчитывается около 500 видов микроорганизмов, живущих внутри тела человека). С другой стороны, человек как высшее животное разработал новую, незначительно отличающуюся от природной, форму паразитизма как существования за счет других людей (за счет их труда, принадлежащих им ресурсов – пищи, материальных или духовных ценностей, территорий, ландшафтов, и т. д.). Эта форма паразитизма имеет многоуровневый характер, – экологический паразитизм отдельного человека, групп людей (фирм, банков, компаний и пр.), поселений, страны, нескольких стран. И в природе, и в человеческом сообществе много разнообразных форм паразитизма. Известен неоднозначный характер взаимоотношений паразита и хозяина. Свидетельством роста разнообразия паразитизма в XX–XXI вв. стал паразитизм отдельных развитых стран по отношению к слаборазвитым странам, владеющим различными экологическими ресурсами. Он, как и паразитизм в живой природе, заключается во взаимоотношениях страны – «экологического паразита», живущего за счет использования экологических ресурсов страны – «хозяина», и тесно связанного с ним в жизненном цикле. Экологический паразитизм проявляется в действиях богатых государств:
1. Потребление ресурсов, поступающих с территорий, не принадлежащих странам – экологическим паразитам. Вывоз ресурсов из слаборазвитых стран может быть частично или полностью невыгоден для них, что наблюдалось в прошедшие века (золото и территории в обмен на стеклянные бусы), и проявляется до сих пор. Страны – «экологические паразиты» поощряют всеми возможными способами односторонне выгодный вывоз ресурсов. Подобно животным – паразитам, этим странам невыгодно доводить до гибели «хозяина», и они поддерживают его существование.
2. Использование невозобновимых ресурсов в объеме, значительно превышающем объем в расчете на среднего жителя планеты.
3. Использование возобновимых ресурсов (кислорода воздуха, питьевой воды, лесов, почв, различных пищевых продуктов, и пр.) в объеме, превосходящем их наличие и производство на территории страны.
4. Использование странами – экологическими «паразитами» территорий стран – «хозяев» для размещения отходов, в том числе опасных. Подобно паразитам в природе, на страну – «хозяина» возлагается функция взаимодействия с природой, которую должен был бы решать сам «паразит».
5. Использование территорий стран – «хозяев» для размещения технологически опасных производств, перенос опасной части собственного жизненного цикла на территорию «хозяина». Экологический антибиоз пока слабо изучен, он требует глубокого анализа и действий. В результате экологизации мышления и деятельности человечества, после длительного взаимного приспособления может произойти адаптация и переход к более взаимовыгодному взаимодействию – адаптобиозу.
Естественные ландшафты Земли постепенно сокращаются, либо в результате техногенной гибели, или при замене их искусственными культурными ландшафтами. Одновременно медленно происходит процесс трансформации сознания человека в его отношении к естественной природе и к искусственному миру. Недавно Ж. Бюффон восхищался успехами в начавшемся 200 лет назад освоении природы: «Как отвратительна эта дикая умирающая природа! Это я, только я один могу сделать ее приятной и живой: осушим эти болота, оживим эти мертвые воды, заставим их течь, сделаем из них ручьи, каналы…. Как прекрасна эта культурная природа!». «Предел» красивой культурной природы – рисованная природа, которой восхищались известные люди: «Да, ландшафт, созданный на полотне талантливым живописцем, лучше всяких живописных видов в природе... В нем нет ничего случайного и лишнего, все части подчинены целому, все направлено к одной цели, все образует собою одно прекрасное, целостное и индивидуальное» (В.Г. Белинский). Это – невероятное (с сегодняшней точки зрения) заблуждение, нелепость, дикость. Г. Гегель предостерегал от восхищения заменой предметов живой природы искусственными копиями: «Живые предметы природы представляют собой как изнутри, так и извне до мельчайших деталей целесообразные организмы, между тем как произведения искусства достигают видимости жизни лишь на своей поверхности, а внутри являются обыкновенным камнем, деревом, холстом, или, как в поэзии, представлением, проявляющимся в речи и буквах» [7]. Воздействие естественных ландшафтов на человека несравненно глубже, чем культурных и, тем более, рисованных. «Невербальная информация, порожденная определенным типом пейзажа, ландшафтной панорамой и отдельными ее элементами, стимулирует возникновение особой гаммы эмоций. Данный тип эмоций глубже, тоньше, универсальнее, чем реакции на внешнюю красоту форм природных объектов» [8]. Отсюда, как считает Д.Х. Хацкевич, – признание большинством общества особого эстетического значения в жизни человека ландшафтов.
Интересно, что ранее, когда естественная природа была обычным окружением человека, ее красоту меньше замечали, и к ней обращались чаще в связи с какими-либо исключительными событиями. Например, в «Слове о погибели земли Русской» сказано: «О, светло светлая и украсно украшена, земля Руськая! И многими красотами удивлена еси: озеры многыми удивлена еси, реками и кладязьми месточестьными, горами, крутыми холми, высокими дубравами, чистыми польми, дивными зверьми, различными птицами…». Видимо, в преддверии возможности потери, утраты этой красоты и рождались строки о прекрасной природе. Как правило, человек осознавал потерю прекрасного только после того, как она свершилась.
Ценность естественных ландшафтов исключительно велика для человека, особенно сейчас, когда вмешательство человека приводит к деэстетизации ландшафта, к «антикаллизму» (термин «antikallism» – антикрасота – предложен Ю. Сепанмаа [5]), к снижению ландшафтного разнообразия, к деволюции ландшафтов. Отношение людей к красоте и к биоразнообразию ландшафтов, к необходимости их сохранения, далеко от совершенства. Многие исследователи и простые «потребители» природной среды допускают следующие ошибочные суждения:
1. «Соприкосновение человека с красотами природы должно изменить его духовный мир, обогатить его глубоким восприятием таких высших нравственных норм, как добро, благо, равенство» [6]. Осторожнее высказывался И. Кант: «Есть основания полагать, что у того, кого непосредственно интересует красота природы, имеются, по крайней мере, задатки морального образа мысли». Однако, в истории уже известно, что красоты природы, прекрасные пейзажи привлекали внимание и самых отъявленных негодяев, например, фашистов, тиранов. А. Гитлер устроил одну из своих резиденций в горах, среди прекрасного пейзажа, он к тому же рисовал, то есть обладал некоторыми особенностями, способствующими более совершенному эстетическому восприятию действительности. У И. Сталина его «дачи» были сооружены среди красивого естественного ландшафта. Много зверств было совершено людьми на фоне прекрасной природы. В действительности эстетическое влияние красивого ландшафта на человека (рис. 3.2.1), очевидно, не столь однозначно. Сейчас самые привлекательные ландшафты приобретают в собственность (отделяя их от остальных людей) богатые члены общества, среди которых трудно найти духовно богатых.
Рис. 3.2.1. Умиротворяющий пейзаж
2. «Так называемая «преднамеренная» (то есть созданная человеком) красота ландшафта [9] может быть выше, чем естественная красота нетронутых пейзажей». «Человек может создать вещи и явления, значительно более превосходящие по красоте то, что создала природа без его вмешательства. Разве канал «Москва – Волга» менее красив, чем Волга, и разве уступает автомобиль по красоте самой породистой лошади? Спор двух направлений в эстетике по вопросу о том, какая красота выше – преднамеренная или непреднамеренная, следовало бы решать, рассматривая соотношение сил, производящих красоту… Мелиоратор превращает заболоченное место в культурное поле… Поэт воспевает труд людей, превращающий болото в ниву. Художник изображает это на полотне…» [3]. В этом высказывании видна полная неосведомленность в ценностях ландшафтов, доходящая до нелепости.
3. «Природа неизбежно будет «покорена» человеком, не имеющим своей экологической ниши. Поэтому неизбежна замена всех естественных пейзажей на освоенные, антропогенные». «Животное только пользуется внешней природой и производит в ней изменения просто в силу своего присутствия, человек же вносимыми им изменениями заставляет ее служить своим целям, господствует над ней» (Ф. Энгельс). Самое интересное в этой проблеме то, что уже есть развитые страны, в которых, как считают специалисты, не осталось естественной природной среды, но они существуют в целом нормально, за счет других стран, сохранивших свою природную среду. Если экстраполировать этот процесс в будущее, то в результате на планете полностью исчезнет дикая природа, часть сохранившихся представителей флоры и фауны будет жить в специальных заповедниках и зверинцах (неизвестно, насколько продолжительной будет эта искусственная жизнь в условиях исключения естественного отбора). Не известны многочисленные последствия исчезновения естественной природной среды (предупреждения о чрезвычайной опасности этого есть в экологических постулатах). Одно последствие, важнейшее из многих, ясно: почвенно-растительный слой обеспечивает круговорот веществ, который поддерживает жизнь на Земле. Если этот слой исчезнет – жизнь не сможет продолжаться.
Наиболее важным аспектом в отношении к ландшафтам и их компонентам является не восприятие «изолированной» красоты ландшафтов, а понимание безусловной необходимости сохранения биоразнообразия, множественности ландшафтов как основного условия их устойчивости и сохранения жизни на Земле. Красота ландшафтов и их компонентов во многом близка людям, большая часть людей стремится к восприятию красоты. Но понимание необходимости сохранения «дикой» природы, биоразнообразия, множественности природы зачастую у человека отсутствует. Даже видные деятели высказывали нелепейшие мысли о борьбе с природой. «Могущество совершенных проникает на все планеты, на всевозможные места жизни и всюду. Оно, без страданий, уничтожает несовершенные зачатки жизни. Эти места заселяются их собственным зрелым родом» (К.Э. Циолковский). Трудно подобрать слова для оценки этого нелепого высказывания. «Нужно истребить тех врагов, которые стоят на нашей дороге, и взяться за основного древнего врага нашего: за борьбу с природой…» (М. Горький). «Пусть рыхлая зеленая грудь Сибири будет одета цементной броней городов, вооружена каменными жерлами фабричных труб, скована тугими обручами железных дорог. Пусть выжжена, вырублена будет тайга, пусть вытоптаны будут степи. Пусть будет так, и так будет неизбежно. Ведь только на цементе и железе будет построен братский союз всех людей, железное братство всего человечества» (В. Зазубрин [2]).
И хотя от этих высказываний, совершенно невероятных по ущербности мышления их авторов, по абсолютному непониманию роли природы, человечество ушло почти на сто лет вперед, промежуточным итогом его деятельности является наступление признаков глобального экологического кризиса. «Рыхлая зеленая грудь Сибири» никогда не должна быть «одета» непроницаемой броней, не должны сбыться слова поэта «Мы природу берем в бетон».
Существуют методы оценки эстетических свойств ландшафтов, однако они недостаточно системны:
1. Анализ «матрицы Леопольда».
2. Совмещенный анализ карт.
3. Система оценки окружающей среды Бателле [9].
Среди них широко используется «матрица Леопольда», заключающаяся в анализе качественной информации о взаимосвязях «причина – следствие» в ландшафте. Сюда входят предусмотренные проектом воздействия, преобразование ландшафта, возобновление ресурсов; характеристики окружающей среды; эстетические оценки: пейзажи, качество природы, уникальные объекты, парки, заповедники. Главной в оценке эстетических свойств должна быть не идея эстетической оптимизации, а презумпция эстетического совершенства естественной многообразной природы (рис. 3.2.2).
Рис. 3.2.2. Птицы летят по вечернему небу
Специальные эколого – эстетические исследования пейзажей были основаны на идее о том, что объективной основой красоты пейзажа (то есть видимой части ландшафта) являются оптимальное разнообразие и гармония [9]. В этой формулировке красивого ландшафта нет определенности: что такое «оптимальное разнообразие», является ли именно разнообразие необходимой характеристикой красивого ландшафта? Видимо, разнообразие может отсутствовать в пейзаже: например, его нет в морском ландшафте, в виде ночного неба, в степном пейзаже и т. д.
В тропических лесах, в тайге, и вообще в нетронутой природе, существуют некоторые животные (как правило, это – насекомые, очень редко – 1–2 вида, – например, комары или мошка в тайге или тундре, или великое множество различных насекомых), которые отравляют пребывание человека в местах их обитания. Вот, например, воспоминания известного путешественника Г. Стэнли об Африке: «В жизни я не видывал такого количества и разнообразия насекомых… Немного запомню таких часов в течение дня, когда я не разражался бы против них самыми крепкими словами» (Стэнли не был известен как высокогуманный исследователь). Возможно, такое царство насекомых в наше время наблюдается реже. Интересно, что А. Фидлер, будучи на Амазонке и наблюдая невероятное множество и разнообразие насекомых, не проклинал их. Эти насекомые находятся в своей экологической нише, а человек пришел к ним как гость, посторонний [7].
Естественная природа в ее «диком» состоянии, наиболее ценная среда с точки зрения сохранения ее устойчивости и поддержания жизни на Земле, разнообразна, множественна, и включает в себя не только прекрасные, но и безобразные, и опасные, неприятные для человека создания, предметы и явления. В современных лесах Южной Америке «нас буквально изводили целые орды кровососущей нечисти… С раннего утра за дело принимались комары…Наступал черед мбарагуи, крупных синих мух, укус которых можно было сравнить с уколом иглы, оставлявшим на коже капельку крови…Главными же исполнителями вечерней программы были польверины. От этих крошечных, не более пылинки, черных мушек мы страдали сильнее всего» [4]. В действительности эта неприятная для человека флора и фауна выделена в негативную часть природы человеком. Колючие растения не могут сбросить колючки ради человека – они погибнут без колючек. Пауки, клещи, комары не могут стать приятными созданиями, – они находятся в своей экологической нише, в пищевой цепи. Удалять их из глобальной сети жизни для удобства человека недопустимо.
Восприятие естественных и искусственных ландшафтов, а также флоры и фауны, как прекрасных, нейтральных или безобразных, зависит от многих факторов, в том числе и от уровня экологического воспитания. Естественные ландшафты могут быть отнесены к безобразным, если они не удовлетворяют сложившимся стереотипам красивого ландшафта: например, в них нет гармонии, присутствуют признаки гибели и разложения органической природы, отсутствуют молодые растения и животные, яркие цвета, биоразнообразие (рис. 3.2.3). По-видимому, к безобразным могли быть отнесены ландшафты Земли в период формирования ее поверхности. Таков, например, ландшафт скал Рораимы – плоскогорья в Южной Америке. «Когда мы стали приближаться к поясу белых древесных скелетов, окружающих гору, нас накрыл тошнотворный серый туман… Мы обозревали окружавший нас «лунный» ландшафт, напоминавший гигантское блюдце, изборожденное безобразными, судорожно скрюченными черными грядами…Сама природа создала здесь комнату ужасов». [4]. Между безобразными и красивыми ландшафтами располагается множество ландшафтов с промежуточными характеристиками: песчаные, каменные и снежные пустыни, природные территории после стихийных бедствий, гибнущая природа, и др.). Одни и те же ландшафты могут восприниматься как ужасные, безобразные, или как вызывающие чувство уважения к силам стихии (например, бурное арктическое море с раскалывающимися льдинами, сильным ветром и морозом для путешественника, или для зрителя на экране телевизора).
Неприветливый остров Вознесения вблизи Африки «состоит из сорока маленьких потухших вулканических вершин... Это фантастическое нагромождение шлака, потоков черной лавы и песка, зловещих холмов и вулканических кратеров...«чертово поддувало», «Кубок дьявола», «Манеж дьявола», «Пещера мертвеца» – какими только зловещими названиями не награждали остров!» [1]. «Лава и пыль, скорпионы и москиты – настоящий остров – пустыня, тоскливая, выжженная солнцем» [1]. Но даже такой остров привлек внимание Л. Грина как место обитания интересных животных, частично обустроенное и озелененное человеком. Кажется, что человек хорошо представляет себе идеальный, райский ландшафт, среди которого он хотел бы жить (как обычно, это – недостижимый рай): «Там из году в год ободок голубой // Каймит океанскую гладь кисеей, // И тучки златые там ходят легко – // И он, словно рай, далеко – далеко» (Д. Гриффин). «Жары там нет и зноя нет, // И человек не знает бед» (Э. Лэнг, переводы А. Эппеля») [1]. Но в действительности человек может полюбить и внешне непривлекательный, суровый ландшафт. Л. Грин пишет о людях, которые «любят остров» Вознесения и возвращаются на него, уехав на некоторое время [1]. Известно «притяжение Севера», когда люди не хотят уезжать из неприветливых северных мест. Хотя чаще всего исследователи пытаются связать прекрасные ландшафты и живущих там счастливых, здоровых людей.
Рис. 3.2.3. Негативно воспринимаемые человеком пейзажи Антарктиды
Естественные ландшафты Земли бинарно множественны, но человек разделил их в соответствии со своим упрощенным мышлением на красивые и некрасивые, хорошие и плохие, приятные и неприятные, и т. д. В действительности все ландшафты входят как неустранимые компоненты в бинарную множественность ландшафтов Земли, благодаря которой поддерживается их существование. Истоки антибиоза человека во взаимоотношениях с ландшафтами – в его антропогенезе и в упрощенном мышлении; необходимо привитие человеку экологической этики эмпатии и экологизации его мышления с целью перехода к симбиозу во взаимодействии с природными ландшафтами планеты.
Библиографический список
1. Библия. – Германия: Изд-во «Благая весть», 1992. – 1098 с.
2. Воронцов Н.Н., Сухорукова Л.Н. Эволюция органического мира. – М.: 1991. – 223 с.
3. Грин Л. Острова, не тронутые временем. – М.: Наука, 1972. – 317 с.
4. Гуманитарный экологический журнал. Киев, 1999, том 1, вып. 1,2.
5. Иванов П.Л. О сущности красоты. – М.: Просвещение, 1967. – 266 с.
6. Кауэлл А. В сердце леса. – М.: Мысль, 1964. – 232 с.
7. Лоренц К. Агрессия (так называемое «зло»). – М.: «Прогресс», 1994. – 272 с.
8. Реймерс Н.Ф. Природопользование. – М.: «Мысль», 1990. – 637 с.
9. Северцов А.С. Основы теории эволюции. – М.: Изд. МГУ, 1987. –320 с.
10. Sepanmaa Yrjo. The beauty of environment. A general model of environmental aesthetics. – Helsinki, 1986. – 157 p.
11. Столович Л.Н. Красота. Добро. Истина. – М.: Республика, 1994. – 464 с.
12. Тетиор А.Н. Антропогенная (искусственная) эволюция. – М.: МГУП, 2013. – 444 с.
13. Тетиор А.Н. Антропогенный антибиоз. – М.: РЭФИА, 2000. – 41 с.
14. Хацкевич Д.Х. Природа как эстетическая ценность. – М.: Высш. Школа, 1987. – 120 с.
15. Эрингис К., Будрюнас А.Р. Экология и эстетика ландшафта. – Вильнюс, «Минтис», 1975. – 250 с.